Неточные совпадения
Она втиснула его
за железную
решетку в сад, там молча стояло человек десять мужчин и женщин, на каменных ступенях крыльца
сидел полицейский; он встал, оказался очень большим, широким; заткнув собою дверь в дом, он сказал что-то негромко и невнятно.
Нехлюдов посмотрел на подсудимых. Они, те самые, чья судьба решилась, всё так же неподвижно
сидели за своей
решеткой перед солдатами. Маслова улыбалась чему-то. И в душе Нехлюдова шевельнулось дурное чувство. Перед этим, предвидя ее оправдание и оставление в городе, он был в нерешительности, как отнестись к ней; и отношение к ней было трудно. Каторга же и Сибирь сразу уничтожали возможность всякого отношения к ней: недобитая птица перестала бы трепаться в ягдташе и напоминать о себе.
Я очутился в большой длинной комнате с нависшими толстенным сводами, с глубокой амбразурой маленького, темного, с
решеткой окна, черное пятно которого зияло на освещенной стене. И представилось мне, что у окна,
за столом
сидит летописец и пишет…
— Жалости подобно! Оно хоть и по закону, да не по совести! Посадят человека в заключение, отнимут его от семьи, от детей малых, и вместо того, чтобы работать ему, да, может, работой на ноги подняться, годами держат его зря
за решеткой.
Сидел вот молодой человек — только что женился, а на другой день посадили. А дело-то с подвохом было: усадил его богач-кредитор только для того, чтобы жену отбить. Запутал, запутал должника, а жену при себе содержать стал…
Стол,
за которым
сидит врач, огорожен деревянною
решеткой, как в банкирской конторе, так что во время приемки больной не подходит близко и врач большею частью исследует его на расстоянии.
Специфический запах конюшни смешивался с ароматом сухой травы и острым запахом сыромятных ремней. Лошади тихо жевали, шурша добываемыми из-за
решетки клочьями сена; когда дударь останавливался для передышки, в конюшню явственно доносился шепот зеленых буков из сада. Петрик
сидел, как очарованный, и слушал.
— Вышивали мы гладью, золотом, напрестольники, воздухи, архиерейские облачения… травками, цветами, крестиками. Зимой
сидишь, бывало, у окна, — окошки маленькие, с
решетками, — свету немного, маслицем пахнет, ладаном, кипарисом, разговаривать нельзя было: матушка была строгая. Кто-нибудь от скуки затянет великопостный ирмос… «Вонми небо и возглаголю и воспою…» Хорошо пели, прекрасно, и такая тихая жизнь, и запах такой прекрасный, снежок
за окном, ну вот точно во сне…
Нет ни уездных садов, ни гражданских палат, ни
решеток,
за которыми
сидят"крепостные дела".
Да вот с той поры и
сижу, братец ты мой, в эвтим месте, в остроге каменном,
за решетками за железными, живу-поживаючи, хлеб-соль поедаючи, о грехах своих размышляючи… А веселое, брат, наше житье — право-ну!"
А Лизавета эта блаженная в ограде у нас вделана в стену, в клетку в сажень длины и в два аршина высоты, и
сидит она там
за железною
решеткой семнадцатый год, зиму и лето в одной посконной рубахе и всё аль соломинкой, али прутиком каким ни на есть в рубашку свою, в холстину тычет, и ничего не говорит, и не чешется, и не моется семнадцать лет.
В комнате было людно — человек до дюжины одних посетителей, из коих двое
сидели у Семена Яковлевича
за решеткой; то были седенький старичок, богомолец, из «простых», и один маленький, сухенький захожий монашек, сидевший чинно и потупив очи.
За двумя длинными столами помещались служащие, обложенные кипами бумаг; у самой
решетки,
за отдельным столиком,
сидел кассир, старик лет под шестьдесят, с выбритым деревянным лицом и старинными очками в серебряной оправе на носу.
От Грохова Домна Осиповна проехала в одну из банкирских контор. Там, в первой же со входа комнате,
за проволочной
решеткой, — точно птица какая, —
сидел жид с сильными следами на лице и на руках проказы; несмотря на это, Домна Осиповна очень любезно поклонилась ему и даже протянула ему в маленькое отверстие
решетки свою руку, которую жид, в свою очередь, с чувством и довольно сильно пожал.
Но эта дьячковская воля продолжалась недолго. Через две недели Арефу повели в рудниковую контору. Приказчик
сидел за деревянной
решеткой и издали показал дьячку лоскуток синей бумаги, написанной кудрявым почерком.
Однако вспомнил про старика своего… «Неужто, думаю, я его обману?» Лег на траву, в землю уткнулся, полежал маленечко, потом встал, да и повернулся к острогу. Назад не гляну… Подошел поближе, поднял глаза, а в башенке, где у нас были секретные камеры, на окошке мой старик
сидит да на меня из-за
решетки смотрит.
В стороне
за проволочной
решеткой сидел кассир и лениво считал мелочь.
В немногочисленной публике, сидящей на скамьях, легкое волнение. Все не без любопытства смотрят на белобрысого, курносого матроса Ефремова, сконфуженное лицо которого дышит добродушием и некоторым недоумением. Он
сидит отдельно, сбоку,
за черной
решеткой, рядом с Ашаниным, а против них,
за такой же
решеткой, высокий, стройный и красивый сипай, с бронзово-смуглым лицом и большими темными, слегка навыкате глазами, серьезными и не особенно умными.
— А не то так, пожалуй, мы и прынцессу твою к уголовщине прицепим, — продолжал Корней. — Из Фатьянки-то всех фармазонов забрали, ищут и тамошнюю барыню Алымову. Не сегодня, так завтра и она будет
за железной
решеткой сидеть. А ведь всем известно, что твоя дочка с ней уехала — шабаш, что ли, ихний справлять, аль другое что. Верно говорю. Сгниет твоя прынцесса в остроге, и сундук ей впрок не пойдет… Все на суде расскажу. Давай же делиться. Где ключи-то? Под подушкой, что ли?
Варвара Васильевна высыпала в жестяную кружку порошок и налила пиво.
За решеткою темнела в полумраке огромная лохматая фигура больного. Он
сидел сгорбившись и в забытьи качал головою. Служители и сиделки толпились в первой комнате, изредка слышался глухой вздох. Токарев, прислонясь к косяку коридорной двери, крепко стискивал зубы, потому что челюсти дрожали.
Стало тихо. Иван дрожащими руками совал ключ, но не мог попасть в замок. Больной неподвижно
сидел на тюфяке и с загадочным любопытством смотрел на толпу
за решеткой.
Они пошли по коридору. Варвара Васильевна тихо открыла дверь в арестантскую. В задней ее половине,
за решеткою,
сидел на полу больной. По эту сторону стоял больничный служитель Иван — бледный, с широко открытыми глазами. Маленькая лампочка горела на стене. Варвара Васильевна шепотом спросила служителя...
Токарев, увлеченный трудным разыгрыванием большого шлема с Елкиным, случайно поднял глаза.
За соседним столом, лицом к нему,
сидел Василий Васильевич, глядя в карты. Свечи освещали его лицо — серьезное и строгое, со сдвинутыми тонкими бровями… У Токарева прошло по душе странное чувство. Что такое? Где он недавно видел такое же лицо? Ах, да!.. Совсем с таким лицом Варвара Васильевна стояла недавно перед
решеткою в ожидании, когда служитель откроет дверь к бешеному…
— Ну, старина, ты, видно, совсем из ума выжил… Бог нам счастья посылает, может
за наше житье нищенское милостями взыскивать, а он, поди-ж ты, к начальству… Надоело, видно, тебе на свободе гулять,
за железную
решетку захотел, ну и
сиди посиживай, коли охота, а я тебе не товарищ… Налетит начальство, сейчас нас с тобой рабов Божьих руки
за спину и на одной веревочке…
Они подошли к находившемуся недалеко от двери окну, заделанному крепкой и частой железной
решеткой. Каземат представлял собой просторную горницу с койкой, лавкой и столом.
За столом
сидел пленный мурза, облокотившись и положив голову на руки. О чем он думал? О постигшей ли его неудаче, о просторе ли родных степей, а быть может, и об осиротевшей семье, жене и детях?
Опять прикосновение руки, и опять молодой царь очнулся еще в новом месте. Место это была камера мирового судьи. Мировой судья — жирный, плешивый человек, с висящим двойным подбородком, в цепи, только что встал и читал громким голосом свое решение. Толпа мужиков стояла
за решеткой. Оборванная женщина
сидела на лавочке и не встала. Сторож толкнул ее.